За то время, пока я не писал новых «необъективных мнений», мне довелосьпоучаствовать в десятке конференций и нарисовать буквально бессчетное число презентаций. Понятно, что большое количество последних не подразумевает их абсолютной непохожести и многотемности. Большинство из того, что я рисовал, было примерно об одном и том же. В этом не было ничего неожиданного: моя концепция происходящего с конца 2007 года не претерпела значительных изменений, я по-прежнему полагаю, что многолетние экономические парадигмы /или суперциклы/ не сменяются в одночасье, но, даже если этот процесс будет вполне эволюционным, итог должен быть, в целом , революционен. Без «большой боли» такие сдвиги не получаются, и мы как раз наблюдаем подобный тектонический сдвиг. Хотим мы, или не хотим, но прежняя экономическая модель должна претерпеть самые существенные изменения, которые могли бы быть сопоставимы, как минимум, с отменой бреттонвудских соглашений, знаменоваться какой-нибудь «новой рейганомикой» и иметь в качестве исторической вехи событие, аналогичное распаду СССР, либо утрате Британской империей мирового лидерства в пользу США. /Ну, или, как хотелось бы верить, чем-то очень значимым, но не столь разрушительным./ Это увлекательно, не правда ли?
Возьму на себя смелость предполагать, что текущая ситуация с системной точки зрения более-менее ясна. Суть происходящего можно теперь изложить в рамках буквально одного абзаца. Звучит это примерно так:
Стремительное, наподобие раковой опухоли, развитие кредитного суперцикла в течение последних 20 лет было вызвано к жизни необходимостью поддерживать экономический рост и [иллюзию] рост[а] благосостояния потребителей, которые столкнулись с углубляющимся материальным неравенством и стагнацией доходов в так называемой «постиндустриальной» экономике. «Постиндустриальная экономика» характеризуется глобализацией, перемещением индустриального производства в регионы с низкой стоимостью рабочей силы — i.e. потенциалом экстенсивного развития — и, следовательно, резким ростом производительности труда в т.н. «постиндустриальных» странах, которые сосредотачиваются на отраслях экономики с максимальной добавочной стоимостью, а также снижением потребности последних в недостаточно квалифицированной рабочей силе, которая составляет, естественно, большинство населения. С точки зрения финансов этот цикл характеризуется максимальной скоростью и неограниченностью процесса циркуляции денег; денежная система, как и вся экономика, основывается теперь на долге и финансовых активах, что подразумевает неограниченную ничем, кроме доброй воли центробанков, эмиссию и функционирование теневой банковской системы, торгующей риском в отрыве от его материальных носителей, вследствие чего риск оценивается неправильно. Всему этому приходит конец, когда кредит разрастается до своих физических пределов /его начинают раздавать почти насильно буквально всем подряд — subprime/, а в случае необходимости справиться с очередным долговым кризисом ставки снижать больше некуда. Ставка ФРС 0% — последняя черта этой парадигмы.
Завершение бреттонвудской валютной системы, начало глобально-либерального экономического суперцикла с середины 80-х гг. привело а/ к гораздо более высокой макроэкономической волатильности, б/ США стали чистым импортером товаров и услуг и экспортером капитала:
Неприятная черта нынешней ситуации заключается в том, что большая, если не большая часть финансового сообщества ведет себя таким образом, словно верит: вот пройдет делевередж, и все вернется туда, откуда начиналось. Но это, скорее всего, не получится.
Менее всего мы готовы тут говорить о том, что США ждет самое плачевное будущее, и пальма мирового первенства перейдет к Китаю. Это, как представляется, не адекватная реалиям банальность. Мы совершенно не имеем настроения устраивать идеологические диспуты, в ходе которых общества и экономики, находящиеся на более архаичных этапах развития, предъявляют претензии тем обществам и экономикам, которые вошли в более высокие фазы эволюции. Хотим заметить в этой связи лишь, что древность первого упоминания той или иной цивилизации здесь не играет абсолютно никакой роли, как и увещевания о неких «других» основах «другой» цивилизации. Это бессмысленно и неконструктивно. События последних 30-и лет показывают более чем ясно, что эволюция человеческого общества и экономики идет примерно в одном русле для всех сообществ одного биологического вида -homo sapiens, глобализация лишь иногда «притормаживает» слишком вырвавшихся вперед и — что гораздо чаще -собирает и подгоняет отставших.
В любом случае, речь здесь — не вполне об этом. Речь — о том, как, возможно, будут далее развиваться события до того, как новая экономическая парадигма начнет более явственно формироваться. И вот на этом пути вполне могут вновь произойти очень неприятные вещи.
Сегодня большая часть экспертов считает, что США точно удастся избежать второй волны кризиса или второго дна рецессии. Не так давно, как мы знаем, NBER провозгласила официальное окончание рецессии в 2009 году. Однако, по большому счету, так ли важно, как считать рецессии? Если новая рецессия случится, например, в 2012 году после отмены фискальных стимулов Дж.Буша, проблем бюджетов G3 или подобной причине, будет ли это вовсе новая рецессия, а не «второе дно» рецессии 2008-2009 гг.? Разве именно это имеет принципиальное значение?
В свое время я предполагал /очень схематично/, что сокращение ВВП США может продлиться 3-4 года. Мы при этом исходили из того, что стране потребуется стабильное сокращение доли конечного потребления с 71% до 65% ВВП -как в 1980-х гг., когда кредитный бум еще не развернулся, и доля чистых сбережений в ВВП составляла 5-6%. Однако это было бы слишком быстрым adjustment! Слишком быстрым для сохранения хотя бы относительно стабильности мировой экономической системы. Усилиями ФРС этот процесс удалось растянуть на неопределенное время: это — так называемое new normal в терминологии PIMCO. В результате мы имеем неопределенное время для исправления дисбалансов — слишком низкой доли сбережений, стагнирующих доходов большой части населения и хронического двойного дефицита США. И эта неопределенность угнетает, тем более, что мы не видим почти никаких изменений в структуре ВВП Штатов. Кроме того, меры ФРС имеют стоимость, и это — счета, подлежащие оплате где-то в будущем. А в рамках new normal /низкого роста/ такая опция, как «вырасти» из накапливаемого долга, является весьма призрачной. И это создает большой риск, который продолжает накапливаться в США, прямо сейчас вступает в фазу кризиса в зоне евро и, возможно, в будущем поразит ЮВА во главе с «пуленепробиваемым» Китаем. Это пугающим образом напоминает развитие кризиса в 2007 — 2008 году: сначала, начиная с позднего лета-осени 2007 г. — кризис subprime и нарастающая очевидность глобального характера происходящего, затем, примерно через полгода — кризис достигает зоны евро, а затем, еще через полгода, рушится идея decoupling — падают развивающиеся рынки и наступает апогей первого этапа кризиса: крушение Lehman Brothers.
Не видим ли мы повторения этой истории сегодня. Про США и Европу, про перевод долгов с частных счетов на государственные сказано уже многое. Что с Китаем? Эта страна по-прежнему не предлагает полностью достоверной статистики, и вера в нее — возможно, отчасти поэтому — крепка. Приведем всего лишь один график — объем кредита в китайской экономике:
Безудержные инвестиции в развивающиеся рынки уже привели к серьезным взрывам пузырей, однако пока — в маленьких экономиках, например, в Балтии, ранее — в Аргентине. Чем принципиально отличается Китай? Большим профицитом текущих операций? Однако этот профицит существенно упадет в случае снижения спроса в G7 или роста стоимости импорта в КНР. Наконец, Китай предполагает активно стимулировать собственное внутреннее потребление. Известные аукционеры Кристи и Сотби получат больше выручки от продажи винтажного вина в Гонконге в этом году, чем от продаж в Лондоне и Нью-Йорке вместе взятых. Эти тренды будет неизбежно нарастать; причем G7 считает, что это — благо. Однако и связанные с этими излишествами проблемы неизбежны, настолько, насколько это совершенно неизбежно для любого пузыря.
Даже скромные меры китайского центробанка по предотвращению инфляционных факторов — слишком быстрого роста экономики и откровенного пузыря в недвижимости /стоимость жилья кое-где в КНР достигает московских уровней/ уже вызвали вполне заметную реакцию на рынке сырья, а это всего лишь было увеличение резервных требований на 0.5 проц.пункта.
Но что произойдет, когда бешеное ралли Китая, обильно подпитываемое огромной ликвидностью /активы банков -свыше 250% ВВП, М2 — около 200%/, натолкнется на естественные препятствия: инфляцию, нехватку дешевой рабочей силы для дальнейшей экспансии, рост плохих долгов, которые скрывать вечно не получится? Не может ли что-то неприятное произойти уже в обозримом будущем? Пик кризиса в США + два года = кризис в Европе? Плюс еще два года, 2012 год — кризис в Китае?
В конце концов, однажды СССР, которому половину 20-го столетия прочили сегодняшнюю роль Китая по вытеснению США на второе место в глобальном соревновании, который быстро рос на зависть тогдашней «G5», налетел на препятствие, как только экономический рост потребовалось сделать интенсивным из-за исчерпания ресурсов для продолжения такого бурного прежнего экстенсивного роста. Расцвет СССР — 1930-е гг., потом перерыв на войну, потом 1950-е. Всего 20-25 лет. Потом уже была «нефтяная кома»… В отличие от СССР, Китай — относительно открытая экономика, отнюдь не отвергающая рынок и вполне конкурентоспособная. Бум в Китае продолжается уже как раз 20 лет. Сколько у него еще экстенсивных ресурсов для такого пути развития, когда новая рабочая сила «поглощает» инфляцию? Тема отдельного исследования. Но, вполне может быть, что первые серьезные потрясения уже близко.
Немного правды о Китае /или, по крайней мере, сведений, похожих на правду/:
1. Статья Брэдли Гартнера «Инновации держатся в заложниках в Китае»: «Я недавно познакомился с одним исследователем из высших правительственных кругов Китая. Он дал разрешение на публикацию фрагментов моего разговора с ним. Это, конечно, его личное мнение, и оно может не совпадать с официальным мнением китайского правительства, но я думаю, что правильно было бы сказать, что это мнение отражает дискуссии на высших уровнях китайского государства.
„.Он утверждал, что инновации в Китае находятся на несравнимо более низком уровне, чем в США, как в плане смелости решений, так и будущего инновационного потенциала… Его аргументы удивили меня. Он обвиняет в нехватке инноваций в Китае исключительно государство, жалуясь, в частности, что дети крупнейших китайских предпринимателей охотнее готовы стать государственными служащими, чем работать в частном секторе. Он особенно отметил, что государство должно иметь меньше влияния на распределение ресурсов, а государственные корпорации в Китае должны быть «менее могущественными». Он считает, что распределительная роль государства должна быть сосредоточена на помощи частному бизнесу.»
Остальная часть этой небольшой статьи, где говорится, например, о судебной системе КНР, также не менее интересна.
2. Наталья Бокарева «Китай обгоняет Японию и европейские страны на их же поездах»
«Японские и европейские производители, заключив соглашения о строительстве поездов для Китая, теперь сетуют, что китайские компании адаптировали их технологии и пользуются этим в ущерб интересам поставщиков.
Ситуация в отрасли отражает общую экономическую политику Китая, направленную на поддержку государственных компаний и получение новых технологий даже в ущерб отношениям с иностранными партнерами, пишет The Wall Street Journal.
Китай признает, что поезда, которые сейчас продают такие компании, как China South Locomotive & Rolling Stock Industry /CSR/, были разработаны с использованием иностранных технологий. Но, по словам чиновников, разработки были дополнены собственными инновациями, благодаря которым это уже новый китайский продукт. Руководители некоторых иностранных компаний уверены, что такое «совершенствование», если речь идет о продаже поездов на внешнем рынке, является нарушением условий их соглашений с Китаем.
Зарубежные компании обычно избегают открыто критиковать МПС Китая. Представитель Siemens заявил, что с китайским партнером у них доверительные отношения, которые, можно надеяться, будет продолжаться. Однако компания Kawasaki не соглашается с китайскими утверждениями о «собственных разработках».
Большинство из эксплуатируемых Китаем поездов почти в точности такие же, как составы их иностранных партнеров, за исключением нескольких мелких изменений в покраске внешнего корпуса, а также усиления ходовой части для повышения скоростных параметров.
Соглашение от 2004 г. компании Kawasaki с китайским МПС объемом 760 млн. долл. предусматривало, в частности, передачу всего спектра технологий и ноу-хау по производству сверхскоростного состава Hayate подразделению китайской компании CSR. В Китае состав назвали Hexie Hao /»гармония»/ в духе политического слогана председателя КНР Ху Цзиньтао. Kawasaki экспортировала в Китай девять Hayate, затем участвовала в производстве еще 51 состава в Китае, частично с использованием японских комплектующих. На стажировку в Японию пригласили несколько десятков инженеров CSR. Некоторые из них потом участвовали в создании завода в Циндао. Впоследствии Китай у Kawasaki и других поставщиков запросил дополнительные технологии для повышения скорости движения поездов.
У других компаний, надо сказать, были сомнения в целесообразности подобного сотрудничества. «Мы не участвовали в экспортном проекте с Китаем. Условия были неблагоприятные, они хотели бесплатной передачи всей технологии. Для нас это невыгодно», — передает The Wall Street Journal слова директора Central Japan Railway.»
Прим редакции: Николай Кащеев является руководителем аналитического отдела Департамента казначейских операций и финансовых рынков Сбербанка
Источник: Прайм-Тасс
